Первая жертва
На высоком горском седле Великий Князь сидел легко и ловко, по-охотницки. Во всей его осанке был тот навык уметь носить любое платье, во всяком наряде быть прекрасным и обаятельным, что не дается никакою выучкою, но является наследием целого ряда высоких предков. В нем было "Романовское" обаяние и "Романовский" такт. Он вызывал к себе чувство восхищения. Горцы его обожали. Не было ему другого имени, как "наш князь". "Солнце на небе – Государь на земле, Государев брат с нами". Безконечно далекий и высокий, "Великий" и "Высочество", он был вместе с тем трогательно близок к своим всадникам. Точно какой-нибудь "свой" родовитый князь.
Его лицо, гладко бритое, с подстриженными усами, несмотря на отсутствие бороды, очень напоминало лицо его отца Императора Александра III, каким был он в молодости, в бытность Наследником Цесаревичем. Лицо это было бледно и устало. Тяжелая болезнь – язва в желудке – наложила на него печать страдания. Синевато-серые большие глаза с ласковою приветливостью смотрели в глаза каждого солдата.
…За деревней, в блистании месяца было совсем светло. По узкой и мягкой дороге растянулись в длинную кавалькаду. Ехали по одному и по два. Луна отбрасывала от всадников голубые тени на рожь. Казались таинственными призраками эти мягко и плавно несущиеся по низкой ржи тени.
– Ваше Императорское Высочество, – сказал ехавший почти рядом с Великим Князем ротмистр Аранов, – посмотрите, какое странное сияние на тени над вашей головой.
Все посмотрели на тень Великого Князя и потом на свои.
Тени были так четки, что каждый мог себя и других узнать. Над прозрачною голубою тенью Великого Князя, окружая его голову, как бы нимбом, как пишут святых на иконах, лег прозрачно золотой венчик.
– Это у всех так, – сказал Великий Князь. – Это рожь дает такой отблеск.
И опять все, вдруг замолкшие, пригляделись к теням.
Сияние нимбов было только над Великим Князем, полковником Дракуле и его братом, всадником Ингушского полка.
– Это так кажется, – сухо сказал Великий Князь и тронул лошадь рысью. За ним потянулись люди его свиты. Все почему-то молчали и как-то точно украдкой поглядывали на неслышно несущиеся за ними тени. Смотрел и Ферфаксов. Видел точно: только три тени из пятнадцати были отмечены странными нимбами, золотисто-прозрачными, неведомыми и таинственными.
Рожь кончилась. На лугу сияния нимбов исчезли. Скоро и сама луна зашла за тучи и теней вовсе не стало. Шли рысью и молчали.
Было что-то странное в этих прозрачных и точно призрачных нимбах, вдруг появившихся и исчезнувших. Точно из мира невидимых кто-то какой-то подал знак. Что означало это призрачное сияние?.. Венец мученичества и смерти, или венок славы и победы? Но долго никто ничего не говорил, и все почему-то запомнили это явление.
Петр Краснов. «Выпашь»
Его лицо, гладко бритое, с подстриженными усами, несмотря на отсутствие бороды, очень напоминало лицо его отца Императора Александра III, каким был он в молодости, в бытность Наследником Цесаревичем. Лицо это было бледно и устало. Тяжелая болезнь – язва в желудке – наложила на него печать страдания. Синевато-серые большие глаза с ласковою приветливостью смотрели в глаза каждого солдата.
…За деревней, в блистании месяца было совсем светло. По узкой и мягкой дороге растянулись в длинную кавалькаду. Ехали по одному и по два. Луна отбрасывала от всадников голубые тени на рожь. Казались таинственными призраками эти мягко и плавно несущиеся по низкой ржи тени.
– Ваше Императорское Высочество, – сказал ехавший почти рядом с Великим Князем ротмистр Аранов, – посмотрите, какое странное сияние на тени над вашей головой.
Все посмотрели на тень Великого Князя и потом на свои.
Тени были так четки, что каждый мог себя и других узнать. Над прозрачною голубою тенью Великого Князя, окружая его голову, как бы нимбом, как пишут святых на иконах, лег прозрачно золотой венчик.
– Это у всех так, – сказал Великий Князь. – Это рожь дает такой отблеск.
И опять все, вдруг замолкшие, пригляделись к теням.
Сияние нимбов было только над Великим Князем, полковником Дракуле и его братом, всадником Ингушского полка.
– Это так кажется, – сухо сказал Великий Князь и тронул лошадь рысью. За ним потянулись люди его свиты. Все почему-то молчали и как-то точно украдкой поглядывали на неслышно несущиеся за ними тени. Смотрел и Ферфаксов. Видел точно: только три тени из пятнадцати были отмечены странными нимбами, золотисто-прозрачными, неведомыми и таинственными.
Рожь кончилась. На лугу сияния нимбов исчезли. Скоро и сама луна зашла за тучи и теней вовсе не стало. Шли рысью и молчали.
Было что-то странное в этих прозрачных и точно призрачных нимбах, вдруг появившихся и исчезнувших. Точно из мира невидимых кто-то какой-то подал знак. Что означало это призрачное сияние?.. Венец мученичества и смерти, или венок славы и победы? Но долго никто ничего не говорил, и все почему-то запомнили это явление.
Петр Краснов. «Выпашь»